Неверное сокровище масонов - Страница 95

На кухне мы были втроём: я, Лена и дядя Боря. Старый философ потихоньку грелся на солнышке, молча слушая наши разговоры, и с улыбкой думал о чём-то своём.

Наступил последний день перед нашим возвращением в Ульяновск. Завтра я отправлюсь туда, чтобы поставить, наконец, последнюю точку в этой затянувшейся истории с таинственными кладами, коварными охотниками за сокровищами и банальными проходимцами и авантюристами всех мастей, времён и народов. Потом жизнь пойдёт своим чередом. Лена вернётся в свой институт, будет снова грызть гранит науки и мечтать, я, устроюсь, наконец, на работу и в однообразном течении дней, опять начну откладывать потихоньку на надвигающуюся старость. Всё возвращается на круги своя. Или: «Каждому – своё», так, кажется, говорили эсэсовские маги в чёрных мундирах, принося в жертву своим бредовым идеям миллионы простых людей.

Почему такие мрачноватые мысли одолели меня именно в такое чудесное утро, пропахшее свежестью и липовым цветом? Наверное, мне просто жаль расставаться с Леной.

Я так и не сводил её в ресторан, как обещал. Девушке больше нравилось гулять по Москве, и она старалась использовать представившуюся возможность в полной мере.

– Может, я больше никогда и не приеду сюда, – с лёгкой грустью сказала она.

«Может быть», – подумалось мне. Впереди мою синеглазую мечтательницу, грезившую старинными замками и романтическими принцессами, ждала полная трудностей, жизнь, когда простые заботы о хлебе насущном будут отнимать все силы и время. Семья, дети. Достойный и полный уважения труд школьного педагога. Тихое семейное счастье. Что ещё нужно человеку? Особенно, если в прошлом у тебя захватывающая история с поиском сокровищ, похищением, тайнами и счастливым концом. И чудесным узбекским пловом.

Эту идею подал дядя Боря. Что ни говори, но по части идей никто не в силах сравнится с бывалым преподавателем научного коммунизма. Ещё накануне он попросил плова:

– Будете в Москве, прикупите продукты, а потом Леонид покажет нам свой талант. Заодно купи, пожалуйста, эту нашумевшую книгу. «Казан, мангал», кажется. Я её подарю на память нашей фее. Хочу остаться в её воспоминаниях интеллигентом, дарившим книги.

Выбор дядей подарка меня немного озадачил. Почему именно эта модная сейчас книга о восточной кухне, которую обсуждают на всех углах? Дядя услышал о ней, наверняка, на посиделках у соседей. Почему именно её он решил подарить на память о себе. Правда, я задал вопрос немного иначе:

– Какое отношение имеет узбекская кухня к научному коммунизму?

Вопрос, казавшийся коварным, дядю лишь обрадовал:

– Всю жизнь мы учили: «Бытие – определяет сознание». Материальная жизнь диктует идеологию. Всё очень просто, как говаривал ваш любимый Егор Гайдар. Книга дорогая – значит, её не выбросят, о кулинарии – значит, её будут читать, не зависимо от времени и настроений в обществе. Есть нужно всегда. Вещь нужная, ценная и всё-таки книга. Что может быть лучшей памятью о философе, всю жизнь доказывавшем превосходство материального мира над идеальным.

Лена беззаботно рассмеялась:

– Борис Фёдорович! Я Вас и так всегда любить буду. Без всяких подарков.

– Как говаривал поэт Баратынский: «И в молодые наши лета, даём, нередко, мы обеты, смешные, может быть, всевидящей судьбе». А ещё пусть Леонид сам покажет тебе, как готовиться настоящий узбекский плов. Он ведь полжизни провёл в Средней Азии.

Вот почему в это славное летнее утро мы собрались на нашей кухне. Один Дорогокупец, уединился, как обычно со своими любимыми книгами. Он, наверное, тоже искал, таким образом, утешения. Отъезд Лены напомнил всем нам, троим холостякам, о другой жизни, из которой мы, каждый по своей причине, выпали. О семье, детях, любимых женщинах. Ох уж это тихое семейное счастье!

А пока я вступил в негласное соревнование с неведомым мне автором кулинарного бестселлера:

– Это была первая известная в истории человечества разработка в сфере организованного питания армии. А исполнил её великий врач и учёный Авиценна. Удивлена?

Лена и не пыталась этого скрыть. Её руки, тем временем сами потянулись к нарезаемому мной луку. Быть сторонней свидетельницей девочке теперь не хотелось.

– Авиценна был придворным врачом у знаменитого средневекового правителя султана Махмуда Газневи. Тот много воевал, и не было большей проблемы, чем поддерживать боеспособность войск во время долгих походов. Большие обозы мешали, плохое питание ослабляло, всё это вместе взятое, приводило к большим расходам и снижало боеспособность. Вот султан и приказал своему медику разработать такое блюдо, которое будет простым в приготовлении, содержать, как можно меньше ингредиентов и, в то же время, сытным, вкусным и полезным, чтобы человек, питаясь им долгое время, был бодр, силён и здоров. Также оно не должно было приедаться.

– Это и был плов?

– Конечно. Теперь это кажется просто, но тогда перед Авиценной стояла, казалось, неразрешимая задача. Он ведь был ещё великим философом и алхимиком, поэтому стал размышлять. Новое блюдо должно было стать соединением нескольких основных продуктов. Это были крупа, лук, морковь, мясо и соль. Первые четыре должны были соединятся в равных пропорциях, а соль, как особое вещество, добавляться по вкусу. Соединялось всё это при помощи стихий огня и воды. Каждому продукту, каждой операции придавался особый алхимический смысл. Конечно, за основу Авиценна взял многочисленные рецепты народной кухни, но он, с помощью философии и науки, выделил из них главное и объединил всё это в новом рецепте, разработанном по всем канонам тогдашней науки. Было это тысячу лет назад.